Фальсификация доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности
В статье дана уголовно-правовая характеристика преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ. Автор отмечает непоследовательность законодателя в определении признаков состава фальсификации доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности, а именно субъекта данного преступления, что дает возможность обойти законодательные предписания должностными лицами. С целью устранения противоречий уголовного и уголовно-процессуального законов в контексте уголовной ответственности за фальсификацию доказательств, автором представлены отдельные рекомендации.
Исходя из значения правосудия, отправление которого невозможно без использования доказательств, и высокую общественную опасность фальсификации доказательств, законодателем была установлена уголовная ответственность за данное деяние в ст. 303 УК РФ [2]. Данный вид преступлений по характеру и степени общественной опасности является наиболее вредоносным, поскольку такая преступная деятельность осуществляется сотрудниками правоохранительных структур, уполномоченными действовать от имени государства и под его защитой.
Понятие «фальсификация» используется законодателем в ряде статей УК РФ (ст. 142, 142.1, 170.1, 172.1, 185.5, 195, 238.1, 303, 327), однако легальное определение данного понятия в уголовном законе отсутствует. Законодатель лишь ограничивается описанием фальсификации в ст. 142.1 УК РФ. Между тем единообразное понимание указанного понятия необходимо для четкой квалификации того или иного деяния, отграничения преступлений от иных форм действий (бездействия) лица. Необходимо отметить, что своим происхождением понятие «фальсификация» обязано латинскому языку, в переводе с которого это слово означает «подделывать». Таким образом, термин «фальсификация» используется в значении подделки, подмены настоящего ложным, достоверного мнимым [4].
Объектом преступления являются общественные отношения, обеспечивающие достижение целей судопроизводства в сфере процессуального доказывания. Предмет рассматриваемого преступления представлен доказательствами по гражданским, административным делам либо делам об административных правонарушениях (ч.1 ст. 303 УК РФ) или доказательствами по уголовным делам (ч. 2, ч. 3 ст. 303 УК РФ), результатами оперативно-розыскной деятельности (ч.4 ст. 303 УК РФ).
В процессуальном законодательстве доказательствам посвящены ст. 71, 73 ГПК РФ, ст. 75, 76 АПК РФ, ст. 59, 70, 72 КАС РФ, ст. 74, 81 УПК РФ. К результатам оперативно-розыскной деятельности следует относить надлежащим образом полученные и оформленные результаты оперативно-розыскных мероприятий (опрос, наведение справок, наблюдение, прослушивание телефонных переговоров и пр.), исчерпывающий перечень которых дан в ст. 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» [1].
С объективной стороны преступление, предусмотренное ст. 303 УК РФ выражается в форме активных действий по фальсификации доказательств, т.е. подделке либо фабрикации вещественных или письменных доказательств. Предмет фальсификации включает как официальные документы, так и письменные доказательства, результаты оперативно-розыскной деятельности. Формы подделки различны. Анализ материалов судебной практики позволяет сделать вывод, что наиболее распространенными способами фальсификации доказательств, используемыми сотрудниками правоохранительных структур являются: 1) оформление протоколов следственных действий без их фактического проведения; 2) внесение в протоколы в действительности проведенных следственных действий сведения о лицах, которые в реальности не принимали в них участия (чаще всего это касается понятых); 3) замена протокола полностью либо подмена отдельных листов в протоколе реально проведенного следственного действия на сфальсифицированный протокол либо листы с недостоверными данными. Как фальсификацию доказательств следует рассматривать также искажение доказательственной информации путем уничтожения.
К примеру, следователь Щ., ведя уголовное дело о краже (п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ) в отношении несовершеннолетних К. и З., вынесла постановления о направлении подозреваемых на медицинское освидетельствование, но фактически не направила К. и З. для прохождения освидетельствования и не сообщила им о необходимости его пройти. Вместо этого следователь Щ. из неустановленного источника получила медицинские заключения на К. и З., приобщила их к материалам дела, достоверно зная о том, что они не проходили медицинское освидетельствование. Таким же образом следователь Щ. сфальсифицировала медицинские заключения в отношении несовершеннолетних подозреваемых А. и М., В., Т. и В., К., Р. ещё по пяти уголовным делам. Еще по одному делу следователь Щ., проводя проверку по сообщению о краже у Г., при подворном обходе обнаружила труп Т. Достоверно зная, что на момент проведения проверки Т. был мертв, следователь Щ. приобщила к материалу доследственной проверки сфальсифицированные объяснения Т., в которых было указано, что Т. совершил кражу имущества, принадлежащего Г. Уголовное дело в отношении Щ. (1 эпизод по ч. 1 ст. 286 УК РФ и 7 эпизодов по ч. 2 ст. 303 УК РФ) поступило в суд с ходатайством следователя о прекращении уголовного дела с назначением судебного штрафа. Суд прекратил уголовное дело в отношении Щ., назначив ей судебный штраф в размере 10 000 рублей [3].
Таким образом, для того, чтобы фальсификация доказательств имела место, необходимо: 1) создать фальсифицированный документ или вещественное доказательство; 2) придать этому документу юридическую силу.
Фальсификация доказательств согласно ст. 303 УК РФ, является преступлением со специальным субъектом. По гражданским делам такой субъект – лицо, участвующее в деле, или его представитель; по уголовным делам – лицо, производящее дознание, следователь, прокурор или защитник (ч. 2. ст. 303 УК РФ), лицо, уполномоченное на проведение оперативно-розыскных мероприятий (ч. 4 ст. 303 УК РФ).
Интересным в контексте исследования является вопрос о том, могут ли сфальсифицировать доказательства потерпевший и обвиняемый. В вопросе регламентации ответственности за фальсификацию доказательств потерпевшим и обвиняемым усматривается непоследовательность законодателя, поскольку и п. 4 ч. 2 ст. 42, и п. 4 ч. 4 ст. 47 УПК РФ прямо предусмотрено право потерпевшего и право обвиняемого представлять доказательства, которые по смыслу уголовного запрета могут быть сфальсифицированы, соответственно, потерпевшим или обвиняемым, равно как и иными лицами по их поручению.
То обстоятельство, что законодатель не относит к субъектам преступления по ст. 303 УК РФ этих участников уголовного процесса, равно как и иных лиц, создает лазейки для обхода законодательных предписаний должностными лицами – они могут ссылаться на потерпевшего или обвиняемого, которые якобы представили сфальсифицированные доказательства. Данные участники уголовного процесса не названы в диспозиции ч. 2 ст. 303 УК РФ в качестве субъектов этого преступления, их нельзя привлечь к уголовной ответственности за совершение этого преступного деяния.
Например, ими могут быть сфальсифицированы вещественные доказательства или иные документы. При этом обвиняемый не подлежит уголовной ответственности не только за фальсификацию им доказательств, но и за дачу ложных показаний, в том числе по поводу происхождения представленных им сфальсифицированных доказательств. Вряд ли можно признать отвечающим принципу равной правовой ответственности уголовный закон, который позволяет «обойти» уголовный запрет через различие в процессуальном статусе лица, совершающего преступление, не зависящего по сущностным признакам субъекта преступления от его вовлечения или невовлечения в производство по уголовному делу. Применение закона не может быть поставлено в зависимость от случайных факторов, в том числе связанных с недобросовестностью должностных лиц, применяющих закон, равно как и иных лиц.
Еще более сложная ситуация возникает, когда к уголовному делу получают доступ неизвестные лица, которыми могут быть и работники суда, где хранятся материалы уголовного дела, подвергнувшиеся фальсификации.
На потерпевшего не распространяется привилегия непривлечения к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Получается, если потерпевший при производстве следственных или процессуальных действий представит следователю сфальсифицированное им вещественное доказательство, а во время допроса даст заведомо ложные показания о происхождении этого вещественного доказательства, он будет нести ответственность только за дачу заведомо ложных показаний (ст. 307 УК РФ). Действия потерпевшего по фальсификации доказательств останутся вне диспозиции ст. 303 УК РФ без какого-либо разумного правового обоснования такой избирательности.
Как представляется, ч. 2 ст. 303 УК РФ должна быть скорректирована, чтобы соответствовать реалиям практики расследования уголовных дел. Необходимо исключить из диспозиции ч. 2 ст. 303 УК РФ перечень лиц, которые подлежат ответственности за фальсификацию доказательств, и изложить ее в следующей редакции «фальсификация доказательств по уголовному делу наказывается…».
- Федеральный закон от 12.08.1995 г. № 144-ФЗ (в ред. от 30.12.2021 г.) «Об оперативно-розыскной деятельности» // СЗ РФ. –1995. – № 33. – Ст. 3349.
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 30.12.2021 г.) // СЗ РФ. – 1996. – № 25. – Ст. 2954.
- Постановление Заводского районного суда г. Кемерово от 30.11.2018 года по делу №1-734/2018. Доступ из справ.-прав. системы «Консультант Плюс».
- Краткий словарь иностранных слов / сост. С. М. Локшина. – М., 1978. – 329 с.
