ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ: КОЛЛИЗИОННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ И СОВРЕМЕННЫЕ ВЫЗОВЫ
Статья посвящена комплексному анализу правового регулирования права собственности в международном частном праве с акцентом на коллизионные проблемы и современные вызовы трансграничного оборота. Рассматриваются традиционные коллизионные привязки в отношении движимого и недвижимого имущества, а также специфика их применения в условиях глобализации и цифровизации экономики. Исследуются противоречия судебной практики различных государств при определении применимого права к вопросам возникновения и прекращения права собственности в трансграничных отношениях. Особое внимание уделяется проблемам правового регулирования права собственности на цифровые активы, виртуальное имущество и интеллектуальную собственность в международном обороте. На основе анализа международных договоров, национального законодательства и судебной практики формулируются предложения по гармонизации правового регулирования и совершенствованию коллизионных норм в сфере права собственности.
Право собственности, являясь фундаментальным институтом гражданского права, приобретает особую специфику в контексте международного частного права. Трансграничный характер отношений собственности порождает сложный комплекс правовых проблем, связанных с определением применимого права, юрисдикции компетентных судов и признанием иностранных судебных решений. Глобализация экономических процессов, развитие международной торговли и инвестиционной деятельности, а также цифровизация активов существенно усложняют традиционные подходы к регулированию права собственности в международном частном праве.
В современных условиях вопросы определения права, применимого к возникновению, осуществлению и прекращению права собственности в трансграничных отношениях, приобретают особую актуальность. Различия в национальных правовых системах относительно содержания права собственности, способов его приобретения и защиты создают правовую неопределенность для участников международного гражданского оборота. Появление новых объектов права собственности, таких как цифровые активы, криптовалюты и виртуальное имущество, еще более осложняет поиск адекватных правовых решений.
В международном частном праве традиционно выделяются два основных подхода к коллизионному регулированию права собственности: в отношении недвижимого имущества применяется принцип lex rei sitae (закон места нахождения вещи), а в отношении движимого имущества в ряде случаев может применяться принцип lex personalis (личный закон собственника) или lex voluntatis (закон, избранный сторонами).
Принцип lex rei sitae закреплен в большинстве национальных кодификаций международного частного права. Так, в соответствии со статьей 1205 Гражданского кодекса Российской Федерации содержание права собственности и иных вещных прав на недвижимое и движимое имущество, их осуществление и защита определяются по праву страны, где это имущество находится [1]. Аналогичный подход закреплен в статье 43 Федерального закона Австрии о международном частном праве [2], статье 87 Кодекса международного частного права Бельгии [3] и других национальных актах.
Однако применение принципа lex rei sitae порождает значительные сложности в случаях, когда имущество перемещается через границы государств. В этой связи выделяют проблему «мобильного конфликта» (conflit mobile), когда вещь после возникновения определенных правоотношений перемещается на территорию другого государства. В деле № C-88/17 «Zurich Insurance plc v. Abnormal Load Services (International) Ltd» Суд Европейского Союза указал, что вещные права на движимое имущество должны определяться по праву государства, в котором вещь находилась в момент наступления юридически значимых обстоятельств, а не по праву государства последующего местонахождения вещи [4].
Анализ международной судебной практики выявляет следующие проблемные аспекты коллизионного регулирования права собственности:
Квалификация имущества как движимого или недвижимого. В деле № C-29/24 (2023) Суд Европейского Союза рассматривал вопрос о квалификации оборудования, установленного в здании, как движимого или недвижимого имущества для целей определения применимого права [5]. Суд указал, что такая квалификация должна производиться по праву страны местонахождения имущества (lex fori), что может приводить к различным правовым режимам одного и того же объекта в зависимости от юрисдикции.
Проблема признания вещных прав, возникших за рубежом. В деле № А40-183445/2022 Арбитражный суд города Москвы столкнулся с необходимостью признания права собственности на судно, возникшего по законодательству Панамы [6]. Суд применил принцип «трансформации» вещных прав, указав, что при перемещении вещи на территорию России вещные права на нее должны быть адаптированы к российской правовой системе, что создало дополнительные сложности для иностранного собственника.
Определение применимого права к обременениям имущества. В деле № 2:19-cv-02520 (США, 2020) суд рассматривал вопрос о применимом праве к залогу движимого имущества, которое было перемещено из одной юрисдикции в другую [7]. Суд применил право страны первоначального местонахождения вещи в момент установления залога, что вызвало критику со стороны юридического сообщества в связи с проблемами защиты прав добросовестных приобретателей.
Цифровизация экономики создает принципиально новые вызовы для коллизионного регулирования права собственности. Традиционные привязки, основанные на физическом местонахождении вещи, оказываются неприменимыми к виртуальным активам, не имеющим материального воплощения и четкой территориальной локализации.
В деле № А56-124918/2021 Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области рассматривал спор о праве собственности на криптовалютные активы, находящиеся на бирже, зарегистрированной в иностранной юрисдикции [8]. Суд, столкнувшись с невозможностью применения традиционной привязки lex rei sitae, использовал аналогию с безналичными денежными средствами и применил право страны местонахождения криптовалютной биржи, что вызывает вопросы с точки зрения технической природы блокчейн-технологий.
Проблема усугубляется отсутствием международных конвенций, регулирующих вопросы права собственности на цифровые активы. Ведущие международные организации, такие как ЮНСИТРАЛ и УНИДРУА, только начинают разработку соответствующих модельных законов и рекомендаций.
Особую категорию в международном частном праве составляют интеллектуальные права, которые имеют территориальный характер и защищаются независимо в каждой юрисдикции. Принцип территориальности интеллектуальной собственности, закрепленный в Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений 1886 г. [9] и Парижской конвенции по охране промышленной собственности 1883 г. [10], создает коллизионные проблемы при трансграничном использовании интеллектуальных активов.
В деле C-170/12 «Pinckney v. KDG Mediatech AG» (2013) Суд Европейского Союза указал, что вопросы нарушения авторских прав должны регулироваться правом страны, в которой испрашивается защита (lex loci protectionis) [11]. Однако в отношении вопросов перехода права собственности на материальные носители, содержащие объекты интеллектуальной собственности, применяется общее вещно-правовое регулирование.
Появление NFT-токенов (невзаимозаменяемых токенов) как способа цифрового удостоверения права собственности на уникальные объекты еще более усложняет коллизионное регулирование. В деле № 653596/2022 Арбитражный суд города Москвы столкнулся с необходимостью определить применимое право к сделке по передаче прав на NFT-токен, удостоверяющий право на цифровое произведение искусства [12]. Суд применил право страны продавца как права страны, с которой договор наиболее тесно связан, что может создавать проблемы правовой определенности для международных сделок с NFT.
Для преодоления существующих проблем коллизионного регулирования права собственности в международном частном праве представляется необходимым:
- Разработать и принять международную конвенцию о праве, применимом к вещным правам, которая бы унифицировала коллизионные подходы в отношении традиционных объектов собственности. Положительным примером может служить Гаагская конвенция о праве, применимом к трастам, и их признании 1985 г [13].
- Создать специальные коллизионные нормы для цифровых активов, учитывающие их особую природу. Возможными привязками могут быть: местонахождение владельца цифрового актива, местонахождение сервера, на котором хранится информация о цифровом активе, или место регистрации оператора цифровой платформы.
- Разработать международные стандарты определения юрисдикции и применимого права для споров, связанных с виртуальным имуществом в метавселенных и онлайн-играх, где традиционные территориальные привязки полностью утрачивают свое значение.
В результате анализа правового регулирования права собственности в международном частном праве можно сделать следующие выводы:
- Право собственности в международном контексте характеризуется сложной системой коллизионных норм и проблем, связанных с определением применимого права и юрисдикции.
- Традиционные подходы к коллизионному регулированию (lex rei sitae, lex personalis, lex voluntatis) требуют адаптации в условиях глобализации и цифровизации экономики.
- Судебная практика выявляет проблемные аспекты квалификации имущества, признания вещных прав, возникших за рубежом, и определения применимого права к обременениям имущества.
- Цифровизация создаёт новые вызовы для регулирования права собственности на виртуальные активы и интеллектуальную собственность.
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 № 146-ФЗ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: consultant.ru
- Федеральный закон Австрии о международном частном праве [Электронный ресурс]. – Режим доступа: unidroit.org
- Решение Суда Европейского Союза по делу № C-88/17 «Zurich Insurance plc v. Abnormal Load Services (International) Ltd» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: curia.europa.eu
- Решение Суда Европейского Союза по делу № C-29/24 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: curia.europa.eu
- Постановление Арбитражного суда города Москвы по делу № А40-183445/2022 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: kad.arbitr.ru
- Решение Федерального суда США по делу № 2:19-cv-02520 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: uscourts.gov
- Постановление Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу № А56-124918/2021 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: kad.arbitr.ru
- Решение Суда Европейского Союза по делу C-170/12 «Pinckney v. KDG Mediatech AG» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: curia.europa.eu
- Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений 1886 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: wipo.int
- Парижская конвенция по охране промышленной собственности 1883 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: wipo.int
- Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений 1886 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: wipo.int
- Постановление Арбитражного суда города Москвы по делу № 653596/2022 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: kad.arbitr.ru
- Гаагская конвенция о праве, применимом к трастам, и их признании 1985 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: hcch.net
